Eduard Rubin

  Когда Министерство цифровой трансформации принялось спасать IT-отрасль, продвигая законопроект № 4439 о «Дія City», я сразу задался вопросом: каков в этом великий смысл, и кто конечный бенефициар этой инициативы? Для чего нужен проект «Дія City», мне понятно. Диджитализация страны давно назрела, и то, что делается в этом направлении, абсолютно верно. Команда, которая собралась в министерстве, готова именно к таким процессам. За последние 20 лет Украина вошла в топ-5 стран, которые предоставляют IT-услуги по всему миру. За этот же период IT-индустрия стала третьей по экспортному потенциалу, что составляет сегодня порядка 4 млрд. долл. и растет ежегодно на 25%, даже несмотря на кризис. Именно эти темпы роста, выраженные в долларах, кого-то очень заинтересовали. Все отрасли, хоть как-то завязанные на ресурсах или хотя бы требуют постоянного физического размещения активов, захвачены по знакомой модели, которую практикует наш восточный сосед.  Сначала создаются олигархические кланы, прибл

  В 1998 году, когда IT-индустрия только зарождалась, на украинский рынок вышла компания Telesens, 49% которой принадлежало  Deutsche Telekom . Я тогда нашел первых пятерых ребят, которые выполнили два пилотных проекта и доказали, что в Украине можно создать центр разработки. Уже через два года мы выполнили несколько больших проектов для  Deutsche Telekom , а через три года Восточная Европа увидела первую версию нашего основного продукта – интерконнект, межоператорский биллинг ( автоматизированная система учета услуг, их тарификации и выставления счета. – Прим. ред. ). Он сегодня установлен у 16 операторов в Украине, Казахстане, Узбекистане, Беларуси, и сейчас мы ведем переговоры с новыми потенциальными клиентами в разных странах мира.  Как развивалась украинская IT-отрасль Сегодня в нашем портфеле 12 промышленных продуктов для телекомов, которые мы никогда бы не разработали, если бы не начали свой бизнес как центр разработки.  С самого начала многие украинские чиновники мне вменяли, м